Внутренние феномены пограничного состояния. Хороший внутренний объект.
У пограничных клиентов часто отсутствует подлинный интерес к жизни. Для них характерно обесценивание жизни, они часто задают себе вопрос: «Зачем всё это, зачем я здесь?» Внешне они живут полноценно и даже могут брать на себя ответственность, но всегда, как будто, под принуждением, как будто кто-то принуждает их жить.
Корни этого лежат в детстве, в нарушении детско-родительских отношений на очень ранних стадиях. Когда отношения с заботящимся лицом удовлетворительные и младенец здоров, то он жадно присасывается к груди, с удовольствием утоляет голод. В старину говорили и сейчас говорят, что, если младенец сосёт молоко жадно, то с ним всё в порядке, значит выживет, живучий. Когда же уход за ребёнком неудовлетворительный, то ребёнок, в ответ, теряет интерес к груди.
Если непосредственно была нарушена безопасность, или слишком много фрустраций, или фрустрации слишком ранние и не соответствовали по возрасту способности ребёнка справиться с фрустрацией, то это могло привести к преждевременной утрате своего всемогущества, преждевременному столкновению со своими бессилием и беспомощностью.
В результате ребёнок получает травму. И основным способом справиться с травмой может стать отказ от потребности в пище на физическом уровне и её аналога – потребности любить - на психическом уровне в более позднем возрасте. В этом случае ребёнок может сосать грудь вяло, неохотно, как будто под принуждением, как будто он не голоден или может совсем отказаться от груди. И, зачастую, матери приходится принуждать, стимулировать ребёнка, чтобы он взял грудь. Про такого ребёнка всегда говорили, что он не очень жизнеспособный.
В результате пережитых фрустраций ребёнок больше не может спасать «хорошую грудь» посредством расщепления груди на «хорошую» и «плохую» и обращения агрессии на последнюю. Либидо ослабевает под натиском нарциссической ярости, вызванной чрезмерной фрустрацией. Из-за того, что грудь теперь «плохая» ребёнок, как я писала выше, отказывается от потребности - питаться, получать удовольствие, любить.
В будущем такой ребёнок, став взрослым, всю реальность, саму жизнь воспринимает, как «плохую» грудь и отказывается любить её, «присасываться» к ней, теряет к ней интерес. При малейшей фрустрации пограничные и психотичные пациенты вновь оказываются в зоне травмы и используют привычный способ справиться с фрустрацией - они «отлепляются от груди-реальности» и начинают «тонуть или падать», то есть возвращаются на уровень допсихического, телесного существования.
Другой метафорой этого процесса может быть корабль с течью(пустотами в личности, дырами), который тонет от любой волны, налетевшей на него.
Или как будто «мать» выпускает ребёнка из рук и он падает в небытие, в несуществование.
Несуществование может быть физическим и психологическим. Психологическая смерть в результате провала попыток создать адекватную привязанность – это слияние(пограничное состояние, когда частично границы всё-таки простроены, они есть, но диффузные) или полное расщепление (психоз).
После того, как пограничный пациент, в результате длительной терапии, достраивает свою личность в терапевтических отношениях с «хорошей матерью»-психотерапевтом, заполняя пустоты в личности ( пациенты довольно часто ассоциируют себя с пазлом, который достраивается ) он обнаруживает «голод» и желание присосаться к жизни, как к «хорошей груди». Иногда во внутренней феноменологии таких клиентов при завершении лечения возникает зрительный образ «хорошей груди» - груди, наполненной вкусным, питательным молоком.
Таким образом, у клиентов, успешно прошедших курс психотерапии, возвращается, давно утраченный, вкус к жизни или иными словами - у них появляется хороший внутренний объект , «хорошая грудь», и они вновь жадно к ней "присасываются". Восстанавливается принцип добровольности.
Это желательный итог удачной терапии.
Источник: http://psyshans.ru/personal/articles/index.php?article=425 Автор: Ситникова Ирина Павловна, практикующий психолог Московского Гештальт Института.